Следствие ведут Колобки - ОГРАБЛЕНИЕ ТРЕТЬЯКОВСКОЙ ГАЛЕРЕИ

Подробности

Категория: Эдуард Успенский

Следствие ведут Колобки (повесть)

А Колобок играл на балалайке в уютном НПДД.
— Шапочка в тележке, что бы это значило?
Под веселую мелодию плясали комары на светлом окне. Телефон молчал. Очевидно, собака повышенной зубастости нашлась вместе со своим брюнето-шатеновым сторожем. И тут Колобка осенило. Он включил переговорное устройство.
— Булочкин, Булочкин, что у вас на голове?
— Кепка, шеф. Фуражного типа.
— Очень хорошо. Попробуйте достать из тележки эту самую вязаную шапочку.
— Слушаюсь, шеф.
Послышался треск открываемой дверцы, потом голос Булочкина:
— Готово, шеф.
— Так. Что теперь у вас на голове?
— Вязаная шапочка, шеф.
— Почему?
— Потому что фуражка упала в тележку.
— Отлично, Булочкин. А как с вашими пуговицами? Все на месте?
— Нет, шеф, одна оторвалась и тоже упала.
— Спасибо, Булочкин.
— Можно продолжать эксперимент?
— Можно, продолжайте.
И Булочкин с Коржиковым смело углубились в мороженое.
— Я уже три пачки съел, — сказал Булочкин.
— А я четыре, — сказал Коржиков. — У меня опыта больше.
— Что-то стало холодать! — сказал Булочкин.
— Что-то стало нагреваться! — сказал Коржиков. — У меня жар!
— А у меня озноб!
— Мы заболели. Гибель на трудовом посту! — стал выкрикивать мороженщик. К нему вернулось газетно-заголовочное состояние. — Они не вернутся! Их было двое! Люди жертвуют собой!
Булочкин включил рацию:
— Колобок, ты слышишь нас?
— Внимание, — отвечает Колобок. — Вызываю для вас «скорую помощь». Держитесь.
Булочкин и Коржиков взялись друг за друга. Булочкин сурово молчал, а Коржиков выкрикивал:
— Эксперимент не удался! Их ждет больница! Планета плачет!
Он даже выкрикнул один лозунг, явно опережающий события:
— Медицина бессильна! Им поможет только чудо!
В парк въехала «неотложка» с красным крестом на верхней фаре, и наших больных увезли.
И вот уже тихая больничная палата. Не совсем тихая, потому что Коржиков постоянно кричит:
— Колобок о нас забыл! Преступники на свободе! Мороженщики всего мира протестуют! Мы погибаем в больницах, а кое-кто даже не думает о нас!
И тут дверь в палату распахнулась и вошел Колобок. Он был в белом халате и в тапочках на босу ногу, с трубкой.
— Колобок ни о ком не забывает. Он знает все.
— Да?! — закричал неуемный Коржиков. — А где же преступники?
— Преступники вокруг нас, — ответил Колобок. — Посмотрите, кто лежит на соседних койках.
И сразу на всех соседних койках встали мальчики:
— Мы больше не будем! — сказали они сиплыми голосами.
— Попались! — закричал мороженщик. — Как же вам не стыдно бесплатно брать государственное мороженое?
— А мы не бесплатно, — сказали мальчики. — Мы рубль положили.
— И котенка!
— Ха-ха-ха! — сказал Коржиков. — Это планета смеется. Но котят еще в банк не принимают! Живая валюта — нужна ли она нам?!
— Нас теперь арестуют? — спросили мальчики.
— Ни за что! — сказал мороженщик Коржиков. — Раз вы признались, я за вас заплачу. Но котенка я вам не отдам. Я к нему прирос. Продавцы покидают больницы! План ведет нас в путь!
Он быстро выздоровел и оделся. И ушел. Колобок и Булочкин ласково смотрели ему вслед и думали: «Как хорошо, что ему хорошо. Значит, не зря мы несем тяжелую вахту. Пусть всегда будет солнце».
На своих кроватях сидели исправившиеся мальчики и восторженно смотрели на знаменитого Колобка.
— Шеф, — спросил Булочкин. — А как вы догадались, что дворничиха — блондинка в очках?
— Очень просто, — сказал Колобок. — Мой метод — внимание плюс память. Она же у нас в парке шестой год работает. Ее фотография на доске Почета у входа висит. Рядом с моей, между прочим, товарищ Булочкин.

Следствие третье ОГРАБЛЕНИЕ ТРЕТЬЯКОВСКОЙ ГАЛЕРЕИ

Однажды в комнате знаменитого Колобка телефон зазвенел как-то особенно тревожно. Все побросали свои важные дела и стали слушать, что говорит Колобок. А разговор Колобка с телефонным посетителем был таков:
— Алло! Это НПДД?
— Так точно. НПДД у телефона.
— С вами говорят из Третьяковской галереи. Можно позвать к аппарату знаменитого Колобка.
— Знаменитый Колобок у аппарата.
— Колобок, Колобок, здесь один подозрительный тип хочет украсть картину.
— Почему вы так решили?
— Потому что он несколько дней крутится рядом. Заглядывает в окна, залезает в подвалы, осматривает крышные подходы. А когда он проходит мимо, он подозрительно звенит.
— Объясните отчетливее. Что значит подозрительно звенит?
— Отмычки!
— Намек понял. И что вы хотите?
— Возьмите его с поличным. Хорошо?
— Хорошо, да не очень. На это у нас милиция. Обратитесь, пожалуйста, к ней.
— Не могу.
— Почему?
— Потому что я и есть милиция. Меня зовут милиционер Спицын.
— Вот и возьмите его с поличным.
— Не могу. Я дежурю только до шести. А после шести никого нет, милицейский пост закрывается.
— Да? А прихватить пару часиков после любимой работы для любимой работы?
— Не могу. После любимой работы я иду в любимый университет философизма. Мы, милиционеры, должны быть образованными людьми. Нас на это нацеливают.
— Спасибо, — сказал Колобок. — Сигнал принят. Будем работать.
Он положил трубку, но еще долго ворчал. Ворчала и лаборантка Колбочкина:
— Их на это нацеливают. Лучше бы их нацеливали по мишени стрелять. Или народные Третьяковские галереи беречь.
— Товарищ Колбочкина, — строго сказал Колобок, — не будем терять время на обсуждение действий милиции. Лучше займемся составлением плана по спасению дорогих народных картин, по захвату подозрительных преступников. Какие будут предложения?
— Спасти и захватить! — предложил Булочкин.
— Но как?
— Мое дело — предложить идею, — сказал Булочкин. — А как — это уже детали.
— Колобок, а что если нам взять и самим украсть эту картину, — предложила инициативная Колбочкина. — Им и воровать будет нечего.
— Интересная мысль! — сказал Колобок. — Борьба с хищениями при помощи хищений.
Так Колобок иронизировал. Но буквальный Булочкин не понял иронии.
— Шеф, — сказал он. — Эта мысль трудновыполнимая.
— Почему, Булочкин?
— Мы же не знаем, какую картину он хочет украсть.
— По-моему, мы зря теряем время! — сказал Колобок. — Чтобы составить план, мы прежде всего должны побывать на месте будущего преступления.
— Это где, шеф?
— В Третьяковской галерее.
Каждому, кто хоть раз бывал в Москве, знакомо здание Третьяковской галереи — оно находится рядом с кинотеатром «Ударник». Колбочкина, Булочкин и Колобок подошли к нему без пятнадцати шесть. Около входа в галерею, из которого выходили последние посетители, стоял грустный милиционер Спицын. Колобок подошел к нему:
— Здравствуйте, я — Колобок. Вот мое удостоверение.
— Очень приятно, — сказал милиционер, рассматривая красную книжку Колобка. — Но я почему-то думал, что оно у вас круглое.
— А у товарища Булочкина оно имеет форму батона! — ответил на это Колобок. — Только мне сейчас не до шуток. Показывайте, где наш предполагаемый преступник.
— Вон он, этот предполагаемый тип с чемоданчиком. Мне кажется, он уже созрел.
— А почему вы так решили?
— Он уже с чемоданом. Чемодан, надо думать, для картины.
— Ишь ты, какой горячий! — закричала Колбочкина. — А может быть, он с этим чемоданом в баню собрался или в лес за грибами.
— Можете мне не верить, — сказал милиционер Спицын, — только мне мое милицейское сердце подсказывает, что сегодня он попробует взять какой-нибудь самый главный третьяковский шедевр. Все, до свидания. Я пошел в свой любимый вечерний институт любимого философизма. — И милиционер, переложив тяжелую нравственную задачу на Колобка, легкой походкой отправился на занятия. А Колобок тяжелыми шагами командора направился ко входу в Третьяковскую галерею.
Такими же резко потяжелевшими шагами шли за ним Колбочкина и Булочкин. Можно было подумать, что они несут на спине невидимые мешки с конфискованной картошкой или золотыми слитками.
У входа стоял седоватый и румяноватый работник галереи в форменном зеленом костюме. Чем-то он напоминал деда Мороза в отпуске. Очевидно, тем, что не имел мешка с игрушками. Он выпускал последних посетителей и готовился закрывать двери.
Колобок протянул ему свое служебное удостоверение и спросил:
— Вы — дежурный?
— Так точно.
— Сегодня мы будем дежурить вместе. Ожидается крупное ограбление… Почти налет.
— Я очень рад! — сказал седоватый и румяноватый дежурный. Хотя радоваться особенно было нечему. Он тут же поправился:
— Я не тому рад, что будет ограбление, а тому, что мы будем дежурить вместе. Я много о вас слышал, и мне надоело одному пить чай всю ночь.
— Будем пить чай вместе, — сказала Колбочкина. — У меня и варенье с собой.
— Прошу вас проследовать в служебное помещение! — сказал дежурный, и они проследовали в маленькую каморку под главной лестницей.
— Давайте теперь как следует знакомиться. Меня зовут Лука Лукич Сковородкин. Я из старинной рабоче-дворянской семьи.
— Меня зовут Колобок. Я из сельской местности.
— Меня — Колбочкина. Я из старинной подметальной семьи. Я дворником работала.
— А я — Булочкин. Я родился между молотом и наковальней в хлебопекарне. Мои родители были крупчатниками.
И Лука Лукич рассказал свою биографию. Он поступил в Третьяковскую галерею еще мальчиком вместе с нынешним ее директором. Они были ночными дежурными и протиралыциками пыли. Только директор пошел в институт, окончил его и стал директором. А Лука Лукич не захотел расставаться с любимой профессией. Так и остался ночным сторожем.
Тем временем ночь постепенно надвигалась на Третьяковскую галерею.
— Как вы думаете? — спросил Лука Лукич. — С какой стороны будет налет?
— Со всех сторон! — твердо ответил Булочкин.
— Булочкин, — возразил Колобок, — мне стыдно за вас. Мы ждем нападения одного малолетнего воришки, а вы говорите так, будто на нас будет выброшен целый парашютный преступный десант. Я думаю, преступник полезет через чердачное окно на крыше. Потому что оно выходит на сторону стройплощадки. И никто его не заметит, когда он будет залезать.
— И мы его сразу схватим около этого окошка? — спросил дежурный Сковородкин.
— Ни за что. Мы подождем, когда он выберет и упакует картину.
— А сигнализация? Ведь она может сработать и отпугнуть воришку.
— Я думаю, он не дурак. Он непременно отключит сигнализацию.
— Я ни разу в жизни не задерживал преступников, — признался Лука Лукич. — Я не подозревал, что это так сложно. А преступник вооружен?
— Безусловно, — согласился Колобок.
— Ножи? Пистолеты? — спросил Булочкин. — Слезоточивый глаз?
— Ничего подобного. Он вооружен юридическими знаниями. Если мы задержим его без картины, он скажет, что просто заблудился. Или что он забыл здесь свою шапку. Или он скажет, что сюда залетел его любимый попугай. И мы вынуждены будем его отпустить.
— Ни за что! — возразил решительный Булочкин. — Мы возьмем его вместе с попугаем.
Как раз в это время загрохотала железная крыша, и Колобок, освещая себе дорогу фонариком, двинулся в сторону чердака. Булочкин шел рядом, ни на минуту не выпуская шефа из поля зрения. С собой он прихватил коробку от торта.
— Зачем? — прошептала Колбочкина, которая оставалась внизу.
— Для попугая, — тихо ответил он.
Недалеко от лестницы, ведущей на чердак, Колобок залег позади старинной скульптуры «Дети держат земной шар».
— Шеф, а куда мне прятаться? — спросил верный помощник.
— Булочкин, Булочкин, идите себе пить чай, Когда вы понадобитесь, я вас вызову по рации.

- Страница 4 -