Детский рай - Страница 2

Подробности

Категория: Мифы Древней Греции

Я забыл упомянуть, что вместо замка сундук был перевязан золотым шнуром и таким хитрым узлом, в котором нельзя было найти ни начала, ни конца. Узел был сделан так искусно, что самые ловкие пальцы напрасно бы старались распутать его. Однако это обстоятельство еще больше раззадорило Пандору, и она стала размышлять, каким образом завязан этот хитрый узел. Два-три раза она наклонялась над сундуком и трогала шнур, хотя развязать его пока не пробовала.
«Мне кажется, – мысленно произнесла она, – что я начинаю понимать, как все это сделано. Даже больше, я, пожалуй, сумела бы развязать и снова завязать узел. Несомненно, в этом нет ничего дурного. Даже Эпиметей не стал бы упрекать меня за это. Конечно, мне не следует открывать сундук, и я не сделаю этого без согласия глупого мальчика, даже в том случае, если бы могла развязать узел».
Разумеется, было бы гораздо лучше, если бы Пандора нашла себе какое-нибудь занятие, чтобы отвлечься от этой навязчивой идеи. Но в счастливое время, когда на земле не существовало никаких забот, у детей было слишком много свободного времени. Не могли же они вечно играть среди цветов в прятки, жмурки и другие игры, существовавшие во времена младенчества Матери-Земли. Когда вся жизнь проходит в играх, и самый тяжелый труд становится развлечением. Им было абсолютно нечего делать. Подмести и вытереть пыль в доме, нарвать свежих цветов (которых тогда было так много) и поставить их в вазы – вот и все обязанности Пандоры. Немудрено, что почти весь день ее мысли были заняты сундуком!

Я почти уверен, что при том праздном образе жизни, какой вела Пандора, сундук являлся для нее своеобразной отдушиной, дававшей обильную пищу для размышлений и разговоров, если у нее находился слушатель.
В хорошем настроении девочка любовалась его блестящей поверхностью и прелестной резьбой из фигур и листьев. Когда Пандора злилась и сердилась, она пинала или толкала его своей маленькой ножкой: сколько пинков выдержал этот сундук, и не сосчитать (впрочем, как вы скоро убедитесь, он вполне этого заслуживал). Во всяком случае, если бы этого сундука не было, наша маленькая проказница не знала бы, как убить время.
Пандора постоянно строила догадки о содержимом сундука. В самом деле, что могло в нем находиться? Представьте, мои маленькие слушатели, как бы вы сами были заинтригованы, если бы такой большой сундук с подарками на Рождество или Новый год очутился в вашей комнате! Неужели вы были бы менее любопытны, чем Пандора? Неужели, оставшись наедине с сундуком, вы не почувствовали бы искушения поднять крышку? Но, конечно, вы не сделали бы этого! Ну, разумеется!
А все-таки, если в сундуке действительно находились игрушки, было бы очень жаль упустить удобный случай взглянуть на них хотя бы украдкой! Я не знаю, желала ли Пандора игрушек, так как в те дни, когда весь мир был для детей одной большой игрушкой, их, кажется, не делали. Во всяком случае Пандора была убеждена, что в сундуке скрыто нечто любопытное и занимательное, а потому ей очень хотелось заглянуть в него, как и всякой другой девочке. Может быть, ей хотелось этого капельку сильнее, но в этом я не совсем уверен.
Однако в тот достопамятный день, о котором мы так долго рассказываем, любопытство Пандоры разыгралось до такой степени, что она приблизилась к сундуку с твердым намерением открыть его, если только у нее это получится.
Ах, проказница Пандора!
Сначала она попыталась поднять сундук, но он оказался слишком тяжелым для такого маленького ребенка, как Пандора. С трудом приподняв край сундука на несколько дюймов, она тут же выпустила его из рук, и он тяжело стукнулся об пол.
На мгновение Пандоре показалось, что она слышит какой-то шум внутри сундука. Приложив ухо к крышке, девочка внимательно прислушалась. Да, внутри сундука действительно раздавался странный сдержанный шепот! Или это был только звон в ушах да биение сердца Пандоры?.. Девочка сомневалась, слышит она что-нибудь на самом деле или это ей только кажется. Во всяком случае, любопытство ее было задето сильнее, чем когда бы то ни было.
Затем она перевела взгляд с крышки на замысловатый узел.
«Должно быть, этот узел завязал очень искусный человек, – подумала она – тем не менее, мне кажется, я могла бы развязать его. Где же он начинается?»
Внимательно рассматривая золотой шнур, Пандора силилась понять, как он завязан. Сначала она рассеянно вертела его в руках, но потом мало-помалу увлеклась. В эту минуту через открытое окно в комнату ворвался яркий солнечный луч и послышались веселые голоса резвившихся детей, среди которых Пандора, кажется, смогла различить голос Эпиметея. Замерев на минуту, она прислушалась. Что за чудный день был сегодня! Не лучше ли бросить этот проклятый узел и, забыв о сундуке, поиграть вместе с детьми?
Однако все это время пальцы Пандоры теребили неподатливый узел, а когда она случайно бросила взгляд на существо с венком на голове, изображенное на крышке таинственного сундука, ей показалось, что оно лукаво посмеивается над ее усилиями.
«Хотела бы я знать, не потому ли оно улыбается, что я дурно поступаю? – подумала Пандора. – Как мне хочется убежать отсюда!»
Но как раз в эту минуту она совершенно случайно как-то по-особому потянула узел и, о чудо, золотой шнур, словно по волшебству, сам собой распутался и сполз с сундука.
«Вот удивительно! – подумала Пандора. – Но что скажет Эпиметей? И сумею ли я завязать узел снова?
Попытка Пандоры завязать узел заново ни к чему не привела: это было выше ее сил. Шнур распутался столь внезапно, что она совершенно ничего не запомнила. У девочки даже голова пошла кругом, когда она попыталась представить себе, как он выглядел. Поэтому ей пришлось оставить сундук в покое и дожидаться прихода Эпиметея.
«Но если он увидит, что узел развязан он наверняка подумает на меня, – решила Пандора. – Как бы заставить его поверить, что я не заглядывала в сундук?»
Внезапно шалунье пришло в голову, что ее в любом случае будут подозревать в том, что она открывала сундук. А потому не лучше ли ей и впрямь открыть его? Ах, глупая проказница Пандора, ты должна была думать только о том, чтобы поступать хорошо и не делать дурного, а не о том, что скажет или чему поверит Эпиметей. Может быть, она так и сделала бы, если бы существо на крышке сундука не смотрело на нее таким завораживающим взглядом. Кроме того, ей опять послышался тихий шепот внутри сундука, на этот раз гораздо явственнее, чем раньше. Она не могла сказать, была ли то игра воображения или она действительно что-то слышала, а может, ее собственное любопытство нашептывало ей:
– Выпусти нас скорее, милая Пандора, выпусти нас! Мы будем тебе славными товарищами в играх, только выпусти нас!
«Кто бы это мог быть? – подумала Пандора. – Значит, в сундуке сидит кто-то живой! Наверное, так!
Я взгляну туда один раз, только один разочек, а потом снова захлопну крышку! Что тут дурного, если я взгляну один раз?»
Однако нам пора посмотреть, что делает Эпиметей.
В первый раз с тех пор, как Пандора поселилась в его доме, Эпиметей решил поискать развлечений один, без своей маленькой подруги. Но он не получил от этого ни малейшего удовольствия. Он не нашел ни сладкого винограда, ни спелых смокв (если у Эпиметея и был недостаток, так это его страсть к смоквам): те, что попадались ему, перезрели и были страшно приторны. И в сердце у него не было той радости, которая так часто заставляла его раньше заливаться звонким смехом. Он казался таким встревоженным, что никто из товарищей не мог понять, что с ним происходит. Впрочем, он и сам не понимал это, как и остальные. Вы, конечно, помните, что в то время счастье было уделом всех живых: мир еще не познал другого состояния. Никто из детей, посланных на землю веселиться, никогда не знал ни болезней, ни горестей.
Сообразив, наконец, что он только мешает общему веселью, Эпиметей решил возвратиться к Пандоре, настроение которой как нельзя лучше соответствовало его собственному. Желая сделать подруге приятное, он нарвал цветов и сплел венок, который собирался надеть ей на голову. Розы, лилии, померанцы и другие цветы были очень красивы и еще долго сохраняли нежный аромат, а сам венок был сплетен так искусно, что большего нельзя было и ожидать от мальчика. Пальцы девочек всегда казались мне более проворными в этом деле, хотя в то время мальчики умели плести венки гораздо лучше, чем теперь.
Я забыл сказать, что по небу довольно давно ползла огромная черная туча. Как раз в ту минуту, когда Эпиметей достиг дверей своего жилища, она начала заслонять солнечный свет, окутывая землю густым мраком.
Эпиметей вошел очень тихо, так как ему хотелось подкрасться к Пандоре сзади и надеть ей венок на голову раньше, чем она заметит его. В осторожности, однако, не было никакой надобности. Эпиметей мог войти хоть походкой взрослого человека, хоть тяжелой поступью слона – Пандора все равно ничего не услышала бы, так как была слишком занята своим делом. В эту минуту девочка как раз положила руку на крышку сундука, собираясь открыть его. Если бы Эпиметей закричал, Пандора, вероятно, отдернула бы руку, и роковая тайна сундука так и осталась бы тайной. Но Эпиметею, хоть он и не показывал этого, самому хотелось узнать, что скрывается в сундуке.