Питер Пэн и Венди - Залив Русалок продолжение

Подробности

Категория: Джеймс Барри

Питер Пэн и Венди (повесть)

Конечно, Питеру бы помолчать, но он не мог удержаться. Он тут же ответил Крюку его же голосом:
— Да, фунтики-шпунтики! Я тебя слышу!
В этот страшный миг Крюк не изменился в лице, но Неряха и Старки в ужасе прильнули друг к другу.
— Кто ты, незнакомец? — закричал он. — Отвечай!
— Я Джеймс Крюк, — ответил голос. — Капитан „Весёлого Роджера“.
— Это ложь! — хрипло взревел Крюк. — Ложь!
— Ах ты, спички-ящики! — ответил голос. — Выражайся поосторожнее, а не то проколю тебя якорем!
Тут Крюк решил пойти на хитрость.
— Если ты Крюк, — сказал он чуть ли не смиренно, — ответь мне, кто же тогда я?
— Треска, — ответил голос. — Всего лишь треска!
— Треска? — повторил Крюк без выражения, и в этот миг (но не раньше!) его гордый дух надломился. Он увидал, как отшатнулись от него пираты.
— Неужели все это время мы подчинялись какой-то треске? — пробормотали они. — Это оскорбительно для нашей гордости.
Эти псы уже готовились броситься на своего хозяина, но он на них даже не взглянул — было какое-то величие в его трагической фигуре. Этим страшным словам он и не думал противопоставить их веру в себя, главное для него была собственная вера в себя. Он чувствовал, что она пошатнулась.
— Не покидай меня, мой храбрый, — сказал он самому себе.
В глубинах его чёрной души было что-то женственное, как и у всех великих пиратов, и порой на него нисходило какое-то предчувствие. Вдруг он решил сыграть в „да“ и „нет“.
— Крюк, — закричал он, — есть у тебя другой голос?
Питер, разумеется, не мог удержаться и весело ответил собственным ГОЛОСОМ:
— Да!
— А другое имя?
— Да!
— Овощ? — спросил Крюк.
— Нет!
— Минерал?
— Нет!
— Животное?
— Нет!
— Мужчина?
— Нет!
На этот раз в голосе Питера зазвучало презрение.
— Мальчишка?
— Да!
— Обыкновенный мальчишка?
— Нет!
— Необыкновенный мальчишка?
К величайшему огорчению Венди, Питер ответил:
— Да!
— Ты в Англии?
— Нет!
— Здесь?
— Да!
Крюк совершенно запутался.
— Теперь вы его спрашивайте, — сказал он пиратам, утирая вспотевший лоб.
Неряха задумался.
— Я ничего не могу придумать, — сказал он с сожалением.
— Не догадаешься! Не догадаешься! — кричал с гордостью Питер. — Сдаёшься?
Конечно, он слишком увлёкся игрой, и злодеи тотчас это заметили.
— Сдаёмся, сдаёмся! — закричали они.
— Так знайте! — воскликнул Питер. — Я Питер Пэн!
Пэн! В ту же минуту Крюк снова стал самим собой, а пираты снова стали его верными псами.
— Теперь он у нас в руках! — завопил Крюк. — В воду, Неряха! Старки, следи за шлюпкой! Взять его! Живым или мёртвым!
С этими словами он прыгнул в воду, и в тот же миг раздался весёлый голос Питера:
— Эй, мальчишки, готовы?
— Да! — раздалось со всех сторон.
— На пиратов! Вперёд!
Схватка была короткой и решительной. Первым пролил вражескую кровь Джон — он храбро прыгнул в шлюпку и бросился на Старки. Последовала напряжённая борьба — и нож был вырван из руки пирата. Он прыгнул за борт, а Джон бросился за ним следом. Шлюпку стало относить от скалы.
В воде между тем шёл бой, блестела сталь, слышались хриплые крики. В суматохе порой доставалось и своим. Неряха вонзил было свой штопор Шалуну под четвёртое ребро, но тут на него кинулся Задира. А подальше от скалы Старки наседал на Малыша и Близнецов.
А где же Питер? Питер искал дичь покрупнее.
Мальчиков нельзя было обвинить в отсутствии храбрости, но они пасовали перед капитаном. Его железный крюк словно очертил в воде вокруг него круг смерти, и они бросились от него врассыпную, как испуганные рыбьей.
И всё же был храбрец, не боявшийся капитана, — он готов был войти в круг.
Как ни странно, встретились они не в воде. Крюк полез на скалу, чтобы немного отдышаться, и в тот же миг, только с другой стороны, на неё стал карабкаться Питер. Скала была скользкой, словно лёд, и им пришлось ползти на четвереньках. Они не видели друг друга. В поисках опоры они протянули руки — руки их встретились, в удивлении они подняли головы — и столкнулись нос к носу. Так произошла эта встреча.
Немало прославленных героев признавались, что порой перед схваткой сердце у них сжималось от страха. Случись это с Питером, я, не колеблясь, рассказал бы тебе об этом. Ведь ему предстояло сразиться с единственным человеком, которого боялся сам Корабельный Повар. Но сердце у Питера и не думало сжиматься, напротив, его так и распирало от счастья, и он радостно сверкнул зубами. С быстротой молнии выхватил он из-за пояса у Крюка нож и уж хотел было вонзить его в капитана, как вдруг заметил, что стоит на скале выше своего врага. Драться в таком положении было бы нечестно. И Питер подал капитану руку, чтобы помочь ему подняться выше.
Тут-то Крюк и впился в него зубами.
У Питера помутилось в глазах — не от боли, а от несправедливости. Он почувствовал себя совершенно беспомощным. Он только с ужасом смотрел на Крюка, широко раскрыв глаза. Так бывает со всеми детьми, когда они впервые столкнутся с несправедливостью. Они твёрдо верят в то, что с ними должны поступать по справедливости. И когда ты этого не выполнишь, они смогут полюбить тебя опять, но уже не смогут быть такими, как раньше. Все мы помним первую несправедливость в нашей жизни — все, кроме Питера. С ним часто поступали несправедливо, но он всегда забывал об этом. Должно быть, в этом и состоит главное отличие Питера от всех нас.
И вот, столкнувшись сейчас с несправедливостью, он повёл себя так, будто с ним это случилось впервые. Он только беспомощно смотрел на капитана. Дважды железный крюк вонзался ему в грудь.
Через несколько минут мальчишки увидели Крюка: он изо всех сил плыл к своему бригу, на его страшном лице не видно было торжества, оно всё побелело от ужаса. За ним гналась Крокодилица. В другое время мальчишки поплыли бы за ним с радостными криками, но сейчас им было не до того: они никак не могли найти Венди и Питера. Они обыскали весь залив, громко звали их, но всё напрасно. Они нашли шлюпку и поплыли в ней к берегу.
— Венди! Питер! — кричали они всю дорогу. Но в ответ раздавался только насмешливый хохот русалок.
— Должно быть, они поплыли или полетели домой, — решили мальчишки.
Они не очень волновались, потому что верили в Питера. Им уже было даже весело — ведь сегодня они поздно лягут спать, и в этом во всём виновата сама мама Венди!
Когда голоса их замерли вдали, над заливом воцарилась мёртвая тишина. Внезапно её нарушил слабый крик:
— На помощь! На помощь!
Что это? Там у скалы виднелись две фигуры. Девочка была без сознания, мальчик поддерживал её голову над водой. Из последних сил Питер втащил Венди на скалу и рухнул рядом. Он слышал, как поднимается прилив, и знал, что скоро вода зальёт их, но он так устал, что не мог шевельнуться. Вскоре он тоже потерял сознание.
К скале подплыла русалка, ухватила Венди за ноги и стала потихоньку стаскивать её в воду. Почувствовав, что Венди ускользает, Питер вздрогнул и открыл глаза. И вовремя: ещё минута, и Венди была бы в воде! Ему пришлось открыть ей всю правду.
— Мы на скале, Венди, — сказал он, — но она всё уменьшается. Скоро её покроет вода.
Она не понимала.
— Надо торопиться, — бодро сказала она.
— Да, — произнёс он слабым голосом.
— Поплывём или полетим?
Он больше не мог от неё таиться.
— Как, по-твоему, Венди, ты добралась бы до острова без меня?
Пришлось ей признаться, что она очень устала. Он застонал.
— Что с тобой? — забеспокоилась она.
— Я не могу тебе помочь, Венди. Крюк меня ранил. Я не могу ни плыть, ни лететь.
— Неужели мы так и утонем?
— Смотри, как поднимается вода.
Они закрыли глаза руками, чтобы не видеть этого страшного зрелища. Они были уверены, что скоро наступит конец. Вдруг что-то зашуршало у Питера за спиной, как бы спрашивая: „Не могу ли я вам помочь?“
Это был бумажный змей, которого Майкл смастерил несколько дней назад. Он вырвался у Майкла из рук и улетел.
— Змей Майкла, — сказал Питер равнодушно.
Но через мгновение он схватил змея за хвост и подтянул к себе.
— Он поднял Майкла с земли! — воскликнул Питер. — Почему бы ему не поднять и тебя?
— Нас обоих!
— Двоих он не вытянет. Майкл и Задира пробовали, но у них ничего не вышло.
— Давай бросим жребий, — предложила отважная Венди.
— Нет! Ты ведь девочка!
Он обвязал хвост змея вокруг её пояса. Венди изо всех сил цеплялась за Питера, она не хотела оставлять его одного.
— Прощай, Венди! — сказал Питер и столкнул её со скалы. Змей взмыл высоко в небо и скоро скрылся из виду. Питер остался один.
Вода уже почти совсем закрыла скалу, только маленькая площадка оставалась сухой. Скоро и она исчезнет. Бледные блики света скользнули по воде, и вот послышались звуки — самые мелодичные и самые печальные на свете: это русалки, глядя на луну, запели свои песни.
Питер не был похож на других мальчишек, но тут и ему стало страшно. Дрожь пробежала по его телу, будто волна по морю; но на море волна бежит за волной, а Питер дрогнул только раз. В тот миг он гордо выпрямился, и на лице его заиграла улыбка; сердце стучало у него в груди, словно барабан. Казалось, оно говорило: „Умереть — вот это настоящее приключение!“