Динь-Динь и полоса невезения - Кики Торп - Страница 6

Подробности

Категория: Дисней

Динь-Динь и полоса невезения

* * *
Вылетев на улицу, Динь пристроилась на верхушке Дерева-Дома, там же, где она сидела вчера вечером. Ей совсем не хотелось возвращаться в мастерскую, ведь там по-прежнему ждала починки куча кастрюлек и сковородок. И в свою комнату ей тоже не хотелось. Там было слишком одиноко, а тут хоть звёзды составляли ей компанию...
— Может, я действительно потеряла талант? — обратилась Динь к звёздам. — Без молотка я не могу ничего починить, а если я не могу ничего починить, значит, у меня и таланта нет.
Звёзды только подмигивали ей в ответ.
С верхушки Динь могла разглядеть боярышник, где жила Мать-Голубка. Сквозь ветки виднелись смутные очертания гнезда. Только одна Мать- Голубка во всей Нетландии знала всю историю Динь и Питера Пэна. Однажды после страшного урагана, который сломал Матери-Голубке крылья и чуть не уничтожил весь остров, Динь присела на ветку возле Голубки и поведала ей о своих приключениях и дружбе с Питером. А ещё она пожаловалась на то, что, с тех пор как в Нетландию прибыла Венди, Питер и думать забыл про неё, Динь.
Как было бы хорошо сейчас отправиться к Матери-Голубке! Уж она-то наверняка подскажет, что делать.
Однако что-то удерживало Динь от этого шага. Она помнила, что сказала ей Мать-Голубка в самый первый день, в день прибытия феи на остров: «Ты — фея Динь-Динь, тонкая и звонкая, как колокольчик. Сияющая и красивая, как новенькая кастрюлька. Готовая на любые подвиги, самая храбрая из всех фей, прилетевших к нам за последний год!» Тогда Динь страшно гордилась собой.
Но сейчас смелость изменила ей. Фее не хватало храбрости, чтобы полететь к Питеру и забрать запасной молоток. Питер был всего лишь мальчишкой, и всё же у Динь недоставало духу снова встретиться с ним.
В то же время фее не хотелось, чтобы Мать- Голубка перестала считать её храброй и готовой на подвиги. Это ещё хуже, чем потерять талант.
— Динь, — вдруг окликнули её.
Фея обернулась. Позади неё на ветке стоял Теренс. Она настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как он приблизился.
— Я ещё не починила поварёшку, — с виноватым видом промолвила Динь.
— Да я не из-за этого пришёл, — отмахнулся Теренс. — Я видел, как быстро ты выскочила из чайной комнаты...
Динь промолчала, и Теренс опустился рядом с ней на ветку.
— Динь, с тобой всё в порядке? — спросил воробьиный человечек. — Все кругом говорят, что...
Он умолк. Как и королева Ри, он не мог заставить себя повторить чужие сплетни. Это было бы слишком некрасиво.
— Что я потеряла талант, — закончила за него Динь и вздохнула. — Может, они и правы, Теренс. Кажется, я теперь ничего толком не могу починить. Всё, к чему я ни прикоснусь, становится ещё хуже, чем до ремонта.
Теренс был озадачен. Он всегда восхищался упорством и целеустремлённостью Динь, её упрямо сдвинутыми бровями, её решимостью, её храброй и задорной улыбкой и ямочками на щеках. Он никогда прежде не видел её такой подавленной и опустившей руки, как сейчас.
— Я в это не верю, — заявил он. — Ты лучшая фея починки во всём королевстве. К тому же талант не может так просто исчезнуть.
Динь ничего не сказала. Но она была благодарна Теренсу за то, что он не обращал внимания на слухи, а всё ещё верил в неё.
— Динь, — деликатно начал воробьиный человечек, — скажи, что всё-таки происходит?
Динь заколебалась, а потом вдруг выпалила:
— Я потеряла свой молоточек!
Как только эти слова сорвались с её губ, фея испытала облегчение. Ощущение было такое, будто она надолго задержала дыхание, а потом наконец выдохнула.
— И это всё? — переспросил Теренс. Он чуть не рассмеялся. Что за пустяки! — Но ведь молоток можно у кого-нибудь одолжить!
И тогда Динь поведала Теренсу о молотке, сделанном из камушка, и о том молотке, который она одолжила у плотника.
— Оба они не годятся, — объяснила Динь. — Мне нужен специальный молоточек для починки.
— Может, у кого-нибудь найдётся запасной... — предположил Теренс.
— У меня самой есть запасной, — разрыдалась Динь, в который раз мысленно возвращаясь к своей проблеме. — Но он... я... я оставила его в тайном логове Питера Пэна.
— И что, он не хочет отдавать? — осведомился Теренс.
— Я не просила его, — покачала головой Динь и отвела взгляд.
Теренс не так уж много знал о Питере Пэне, только то, что когда-то Динь дружила с ним, а потом ни с того ни с сего перестала общаться. Воробьиный человечек видел, что Динь расстроена и смущена, поэтому не стал выспрашивать у неё подробности. Динь была очень благодарна ему за чуткость.
Они ещё немного посидели молча, глядя на звёзды.
— Я мог бы слетать с тобой, — наконец произнёс Теренс. — К Питеру Пэну.
Динь лихорадочно соображала. Может, если она полетит не одна, общаться с Питером будет легче...
— И ты готов на это ради меня? — спросила
фея.
— Динь, об этом можешь даже не спрашивать,
— промолвил Теренс. — Мы же друзья!
Воробьиный человечек ослепительно улыбнулся ей, и на этот раз Динь тоже ответила улыбкой.

На следующий день, с утра пораньше, пока большинство фей ещё мирно спали в своих постельках, Динь постучалась в комнату Теренса. Она хотела поскорее слетать в логово к Питеру и покончить с этим делом, пока не передумала.
Теренс распахнул дверь после первого же стука и ухмыльнулся:
— Ну что, Динь, готова вернуть свой талант? Динь улыбнулась. Она была рада, что Теренс полетит с ней, и не только из-за его дружеской поддержки...
Они отправились в путь, едва только первые солнечные лучи позолотили вершину горы Тортс. Друзья пролетели над банановыми плантациями, где уже вовсю трудились фермеры-тиффины. Издалека, со стороны Русалочьей лагуны, доносился смех русалок.
— Видишь ту вершину? — обратилась к Теренсу Динь и указала на верхушку холма, имевшую форму стула. — Это Трон. Когда потерянные мальчишки затевают какие-нибудь игры, победителя награждают титулом короля. Конечно, если в игре участвует Питер, то побеждает всегда он. Потерянные мальчишки ни за что бы не решились обыграть его, даже если бы могли.
— А вон та речушка, — продолжала Динь, показывая на серебристую ленту воды, вьющуюся среди леса, — ведёт к пещере, наполненной золотом и серебром. Капитан Крюк и его люди прячут там целые кучи награбленных сокровищ.
Динь вспомнила, как обнаружила эту пещеру. Она сплавлялась по реке в маленькой берестяной лодочке, которую смастерил для неё Питер, а сам Питер бежал по берегу. Когда поток неожиданно нырнул под землю, Динь оказалась в пещере. Питер так ликовал, что фея даже не расстроилась из-за вымокшей одежды и крылышек.
— Кажется, ты знаешь Нетландию лучше всех остальных фей, — с восхищением заметил Теренс.
Динь поглядела на простиравшийся внизу остров и ощутила прилив гордости. Теренс был прав. Вместе с Питером она исследовала чуть ли не все уголки в Нетландии. Каждая скала, лужайка или холм напоминали ей о былых приключениях.
Ну и о Питере, конечно.
Динь занервничала. Каково ей будет снова увидеться с Питером? А вдруг она застанет в логове Венди? Что, если Питер нашёл себе новых товарищей по играм и даже не обратит на неё внимания?
Фея умолкла. Теренс, чувствуя, что её что-то беспокоит, за остаток полёта не произнёс больше ни слова.
Добравшись до самой густой и тёмной части леса, Динь стала снижаться по спирали. Теренс последовал за ней.
Они нырнули в сплетение крон инжирных деревьев и приземлились на мухомор. Шляпка мухомора была огромной — почти размером с неуклюжиковскую тарелку! Теренс с удивлением отметил, что гриб тёплый на ощупь.
— Тут располагается тайное логово Питера, — пояснила Динь. — Каминная труба замаскирована под мухомор, чтобы обмануть капитана Крюка.
Они передохнули пару секунд, а потом Динь спрыгнула с гриба и полетела к дуплу в стволе ближайшего хлебного дерева. Она уже собиралась было войти, когда Теренс схватил её за запястье.
— А как тут насчёт сов? — с опаской спросил он. Если в дупле жила сова, она могла в два счёта склевать их.
— Кто бы тут раньше не жил, он давно смылся, напуганный потерянными мальчишками! — рассмеялась Динь. — Это вход в логово Питера!
Заглянув внутрь, Теренс обнаружил, что дерево совсем полое, вплоть до самых корней. Он юркнул в дупло следом за подругой и полетел вниз. Вскоре они оказались в подземной комнате.
Теренс огляделся. Пол и стены были из плотно утрамбованной земли. Из потолка торчали корни, а с них гроздьями свисали гамаки. Тут и там на полу валялись рогатки, носки и грязные миски, сделанные из кокосовых скорлупок. В углу дымились прогоревшие угольки костра. Всё жилище пропахло сухим, щенячьим запахом мальчишек.
Но самих мальчишек поблизости не было. Логово пустовало.
«Его нет дома», — подумала Динь, ощущая одновременно и разочарование, и облегчение.
И вдруг друзья уловили свист, раздающийся откуда-то из глубин логова.
Динь и Теренс полетели на звук. Их фейское сияние двумя яркими точками выделялось в полумраке.
В самом дальнем конце убежища они заметили закуток, который раньше не был виден. Свист исходил именно оттуда.
Когда они завернули за угол, Теренс увидел веснушчатого мальчишку с копной рыжих волос, сидевшего на корне, который завернулся так, что получилась табуретка. В руке он держал складной нож и был занят тем, что обстругивал деревяшку. За спиной у него торчала прислонённая к стене удочка. Приглядевшись получше, Теренс понял, что мальчишка вырезает рыболовный крючок, причём таких размеров, что на него можно поймать кита.
Перед ними был старый друг Динь, Питер Пэн.
Набрав в грудь побольше воздуха, Динь промолвила:
— Привет, Питер.
Но Питер словно бы и не слышал её. Он продолжал насвистывать и стругать деревяшку.
Фея подлетела поближе и крикнула:
— Эй, Питер!
Питер всё так же свистел и орудовал ножом.