На закате волшебства - Хью Лофтинг - Страница 9

Подробности

Категория: Зарубежные писатели

На закате волшебства (повесть)

15. Король слушает Раковину

Королевский окрик вернул все на свои места. Но Жиль, слишком напуганный и задыхающийся, чтобы говорить самому, почувствовал, что Раковина в его руке раскалилась, будто сотни людей склонились головами друг к другу и шептались о его сумасшедшем поступке.
Король поглаживал шею прекрасной белой лошади, которая тревожно подергивала головой и нервно пофыркивала.
— Спокойно, спокойно, Африка, — уговаривал он, точно обращался к ребенку. — Все уже хорошо, моя красавица, успокойся.
С этими словами Король поправил берет и отбросил сломанный хлыст. Тут же один из вельмож выехал вперед и подал ему свой.
— Послушайте, молодой человек, — сказал Король, окидывая Жиля холодным, но неторопливым взглядом. — Вам не следовало выскакивать неожиданно перед лошадью так, как вы это сделали. Если бы вы сами были лошадью, вам это наверняка не понравилось бы. Вы сильно напугали мою Африку. Что вы хотите? Что у вас в руке?

— Р-р-р-раковина, Ваше Величество, — выдавил наконец из себя мальчик.
— Раковина?! — воскликнул Король. — Вы рисковали своей шеей и так напугали нас из-за какой-то раковины?
— Я… М-м-м… Я… хотел дать ее Вам, — все еще запинался Жиль.
— Ну, вы очень добры, — заметил Король, и нечто, напоминающее улыбку, проступило на его лице. — Но что я должен с нею делать?
И тут у Жиля, поощряемого Королем, развязался язык. Через мгновенье он уже рассказывал Королю свою историю, как будто от этого зависела его жизнь.
— Это говорящая Раковина, Ваше Величество. Если Вы положите ее к себе в карман, она станет горячей, когда кто-нибудь где-нибудь заговорит о Вас. Вам останется послушать ее, и Вы узнаете все, что было сказано.
— Мальчик, — нахмурился Король, — если ты хочешь выставить меня дураком, то тебе придется об этом пожалеть.
— О нет! Что Вы, Ваше Величество! — вскричал Жиль. — Как я могу! Я сам ее проверял, я знаю!
Король медлил, окидывая мальчика тяжелым взглядом. Затем он протянул руку в перчатке:
— Дай ее мне.
Но Жиль отвел руку за спину. Гул удивления прокатился по толпе.
— Ваше Величество, простите, но я могу это сделать, если Вы пообещаете мне две вещи.
— Да хранят нас святые! — пробормотал кто-то в толпе. — Он еще осмеливается торговаться с Королем.
Его Величество снова пристально воззрился на мальчика. Наконец он слегка улыбнулся.
— Хорошо. Какие это условия?
— Первое: мне нужны деньги. Это для моего отца, Ваше Величество. Он потерял почти все, что имел, и теперь готов продать дом, лишь бы выплатить долги.
— Ясно, — сказал Король. — Выходит, ты хочешь продать мне Раковину, не так ли? Ну, а второе условие?
— Второе Вам не будет стоить ничегошеньки. Ваше Величество должно только обещать не спрашивать, откуда у меня эта Раковина.
— Ну и ну. А ты, брат, не промах, хотя еще и мал, — усмехнулся Король. — Хорошо, я обещаю тебе то, что ты просишь. Заплачу долги твоего отца и дам еще две сотни крон впридачу. Я также не буду спрашивать, откуда взялась Раковина. Ну, а сейчас ты передашь ее мне?
— Благодарю, Ваше Величество, — низко поклонился Жиль и протянул Раковину вверх.
Король взял ее в руку и тут же выронил. Жиль подхватил ее на лету и отдал опять.
— Не опасайтесь, что она горячая, Сэр, — успокоил мальчик. — Вокруг так много людей, которые говорят о Вас, что она, наверное, будет горячей все время. Чем больше говорят, тем она горячей. Но Раковина никогда не разогревается настолько, чтобы обжечь кожу.
Король некоторое время изучал ее, затем медленно поднес к уху.
— О, — обронил он. — Тут много, очень много голосов. И все они говорят одновременно: «Король то да король се…» Ничего толком не разберешь. Все перепутано и смешано, сплошной гомон.
— Конечно, Сэр, это так и есть, вся толпа шепчется и обсуждает Ваше поведение во время происшествия, когда я напугал Вашу Африку. Если прикажете людям замолчать, то сможете слышать более ясно. А лучше всего, если Вы послушаете Раковину около полуночи. Почему? Да тогда почти все люди спят и лишь одиночки могут говорить о Короле.
Его Величество, кажется, увлекся неожиданным приобретением. Во всяком случае, он отдал приказ одному из вельмож установить тишину. Когда желаемая тишина воцарилась, он снова поднес Раковину к уху.
— Все еще очень шумно и неразборчиво, — услышал Жиль его бормотание. — О, подождите-ка… да… отдельные голоса… достаточно четко…
Из всех собравшихся Жиль, стоя около морды Африки, мог лучше всех видеть лицо Короля. Долгое время стройная фигура в сером со склоненной головой была неподвижна. Единственными звуками было мягкое цоканье копыт о мостовую: прекрасной Африке очень хотелось на охоту, и она нетерпеливо переступала ногами.
Сначала лицо Короля выражало только легкий интерес, как у мальчика, получившего новую игрушку и не знающего, работает ли она. Но затем по лицу Его Величества, прошли, сменяя друг друга, разные выражения: холодное отчуждение, затем лицо стало высокомерным, потом рассерженным и гневным и, наконец, потерянным и расстроенным. Этот жизнерадостный молодой человек на глазах делался сумрачнее и старше.
Жиль понял: Раковина донесла до правителя страны очень серьезные и важные новости.
Когда Король кончил слушать и поднял голову, люди в толпе увидели только холодное и задумчивое выражение. Он выждал некоторое время, как бы вырабатывая план действий. Затем повернулся и позвал одного из вельмож свиты.
— Годфри, — обратился он к молодому человеку, когда тот подъехал, — сколько людей в нашем отряде?
Хотя голоса были тихими, Жиль уловил каждое слово. Молодой человек, прежде чем ответить, оглянулся на цепочки верховых. (Как позднее узнал Жиль, виконт Годфри был Хранителем Большой Королевской Печати).
— Около полусотни, Ваше Величество, — определил Годфри.
— Сколько среди них моих людей и сколько людей Герцога?
— Почти все Ваши, Сэр, кроме шести ловчих, старшего герцогского Сокольничьего и Бригадира стражников.
— Хорошо, — кивнул Король. — Отошли Бригадира назад в замок. Ну, за чем-нибудь. Дай я подумаю. Пусть-ка он приведет мне свободного коня. Да, именно так. Скажи, я пожелал Полночь, черную кобылу. Пусть один из моих конюших приведет ее. Но без спешки, ты понимаешь. Если он нагонит нас к полудню, у нас еще будет достаточно времени. А сейчас давай избавимся от него. Жду тебя здесь. А когда присоединишься ко мне, помни, Годфри, если ты меня любишь, то будешь неотступно рядом, сделаешься моею тенью, пока все это не кончится.
Молодой человек развернулся и поскакал назад вдоль стоявших верховых. Король некоторое время смотрел на зажатую в руке Раковину.
— Магия? — пробормотал он. — Я полагал, времена магии прошли. Магия или сумасшествие? Или грезы? А почему бы и нет? Они обязательно придут ко мне за королевские грехи. Но, так или иначе, эта штука работает. Раковина с шумом голосов внутри вместо гула моря.
Тут он протянул Раковину Жилю.
— Но, Ваше Величество, разве Вы не оставите ее у себя? — удивился мальчик.
— Обязательно, — ответил Король. — Но я хочу, чтобы ты хранил ее для меня. Я забираю тебя с собой. Ты можешь ехать на лошади?
— Только если шагом, Ваше Величество.
— Хорошо, сойдет и так. Сначала ты можешь ехать с нашим Годфри. Обхвати его руками за пояс и смотри, чтобы не упасть. Он сам очень легкий, а конь его достаточно сильный. В дальнейшем, возможно, ты поедешь на Полночи, моей вороной кобыле. Ты полюбишь ее. Она очень спокойная. Пусть не такая быстрая, как Африка. Но достаточно резвая, умная и выносливая. А вот возвращается и Годфри, мы можем трогаться.