Хон Киль Тон

Подробности

Категория: Корейская сказка

Хон Киль Тон (корейская сказка)

Много-много лет назад вот что случилось.
У рабыни губернатора Сеула родился сын. Мальчику дали имя Хон Киль Тон. Когда Хон Киль Тону исполнился год, мать отправилась с ним в горы — поклониться священным могилам предков.

Не прошла рабыня и половины пути, как увидела у подножья горы древнего старика. Вспомнила она тогда, что говорили ей многие люди. А говорили они так.
Живёт в лесу, у подножья горы, старый мудрец. Всю свою жизнь провёл он в лесу, и злые звери при виде его становились послушными, точно зайчата. Он может укротить свирепого тигра-людоеда, отогнать бешеного волка, обезвредить ядовитую змею. И ещё славен старый мудрец тем, что умеет лечить лесными травами все болезни. Люди приходят к нему больными, а уходят здоровыми и весёлыми. За это окрестные крестьяне почитают его как отца.
Увидев сейчас мудреца, мать Хон Киль Тона поклонилась ему и сказала:
— Пожелайте моему первенцу счастья.
Старик улыбнулся женщине, посмотрел на лицо мальчика и молвил:
— Пусть живёт он тысячу лет. И ещё скажу я: этот мальчик — необыкновенный. Он вырастет богатырём и в четырнадцать лет узнает волшебные слова. Бедные будут его любить, а королевские чиновники — бояться и ненавидеть. И ещё скажу: этот мальчик погубит нашего губернатора.
Так сказал мудрец и скрылся в своей пещере. А рабыня отправилась с ребёнком дальше.
Дошли до губернатора слова старика, он рассмеялся и сказал:
— Как может погубить меня ничтожный сын рабыни? Хон Киль Тон — мой раб, и я сделаю с ним всё, что захочу. Кто помешает мне казнить его раньше, чем он станет мужчиной?
Посмеялся губернатор над словами мудреца и забыл о Хон Киль Тоне.

А мальчик с каждым днём рос и рос.
Когда исполнилось ему семь лет, он уже поражал всех своим умом и богатырской силой. В восемь лет Хон Киль Тон умел читать рукописи китайских мудрецов и мог разгадать тайные замыслы врагов.
В день, когда Хон Киль Тону минуло четырнадцать лет, слава о его уме дошла и до губернатора. Встревожился повелитель Сеула и приказал немедленно привести к себе сына рабыни.
Увидев перед собою молодого богатыря, он сразу же вспомнил слова старика: «Этот мальчик погубит нашего губернатора».
Испугался губернатор и решил ночью убить спящего Хон Киль Тона. Но Хон Киль Тон умел разгадывать злые мысли своих врагов и понял, что ему грозит смерть.
Вечером он сказал матери:
— Если меня долго не будет, не беспокойтесь. Я отправляюсь охотиться на диких зверей.
Удивилась мать:
— Как же ты будешь охотиться? Нет у тебя ни лука, ни стрел.
— Ничего, — ответил Хон Киль Тон. — Зато у меня есть ненависть в сердце и сила в руках. Прощайте, скоро вы обо мне услышите!
И когда в доме погасли огни, Хон Киль Тон был уже далеко в горах. Он шёл всю ночь, и утро застало его на вершине высокой скалы.
Посмотрел сын рабыни на север — и увидел синие озёра и гордых лебедей на этих озёрах. Посмотрел на юг — и увидел леса, что стояли сплошной стеной и упирались вершинами своих деревьев в самое небо. Взглянул Хон Киль Тон на восток — там текли бурные реки. Повернулся он на запад — и не мог отвести глаз от полей, где ветер колыхал всходы чумизы и высокие стебли кукурузы.

Хон Киль Тон смотрел на свою родину и чувствовал, что с каждой минутой становится всё сильнее и сильнее. Заметив на краю бездны камень, такой большой, что на нём поместилось бы сто человек, он толкнул его ладонью — и камень покатился в бездну.
Засмеялся Хон Киль Тон от радости, что он такой сильный, поднял вверх голову и заметил на горизонте высокую скалу. Вершина скалы была вся окутана облаками.
— Теперь я могу всё! — воскликнул сын рабыни. — Даже коснуться облаков!
Сказав так, Хон Киль Тон начал взбираться на вершину самой высокой скалы в Корее. Весь день поднимался он к облакам, всю ночь карабкался по обрывам и кручам и, наконец, к восходу солнца оказался на вершине скалы.
И когда взошло солнце и рассеялся туман, Хон Киль Тон увидел перед собой каменную стену. В этой каменной стене оказалась дверь. Такую дверь не смогли бы сдвинуть с места и пятьдесят человек.

Подошёл Хон Киль Тон к каменной двери, нажал на неё плечом, и дверь вдруг медленно отворилась. Хон Киль Тон оказался на гладкой цветущей равнине. Не успел он и глазом моргнуть, как его окружила толпа людей.
— Кто ты такой? — закричали люди. — Как смел ты сюда войти? Сейчас ты умрёшь!
Но Хон Киль Тон не испугался. Он поклонился и произнёс:
— Ещё вчера меня называли сыном рабыни и рабом правителя Сеула. Но я захотел стать свободным и ушёл в горы. Теперь вы знаете обо мне всё. Расскажите же и вы о себе.
— Мы — враги королевских чиновников и монахов. Мы побратались и поклялись всю свою жизнь помогать обездоленным.
Тогда Хон Киль Тон сказал:
— Если так, то я хочу быть вместе с вами!
— Поклонись не делать зла труженикам и не прощать злодеяний чиновникам короля, тогда ты будешь нам братом.

Хон Киль Тон огляделся и увидел на равнине высокую сосну. Он подошёл к дереву, ухватился двумя руками за ствол, дёрнул и вырвал дерево из земли вместе с корнями.
— Хорошо, — сказал старший брат. — Силу твою мы видели. Теперь осталось пройти тебе ещё одно испытание: доказать нам ум и хитрость свою. Слушай же. В соседних горах есть большой храм. За его высокими стенами живут жестокие монахи. Они забыли о Боге, грабят тружеников и заставляют их работать на себя и на королевских чиновников. Много раз пытались мы проникнуть в этот храм, но на высоких стенах его всегда стоит зоркая стража. Ни разу не удалось нам подойти незаметно к храму. Придумай, как нам проникнуть за его высокие стены — и мы поверим в твой ум.
— Дайте мне подумать до полудня, — попросил Хон Киль Тон.
В полдень он рассказал о своём плане старшему брату, и тот распорядился нарядить Хон Киль Тона в шёлковые красные одежды и оседлать для него осла.
Хон Киль Тон сел на осла, попрощался со своими новыми товарищами и поехал в соседние Горы.
Стража, охранявшая храм, ещё издали заметила разодетого в праздничные одежды Хон Киль Тона.
— Это, наверное, важный чиновник едет к нам, — сказал самый жирный монах.
Постучал Хон Киль Тон в ворота, и его тотчас же впустили.

— Я сын королевского министра, — сказал Хон Киль Тон. — Мой отец прислал меня в храм учиться у вашего настоятеля мудрости, послушанию и доброте.
Как только настоятель узнал, что к нему приехал учиться сын королевского министра, он бросился навстречу Хон Киль Тону. А Хон Киль Тон слез с осла и почтительно сказал:
— Мой отец посылает вам в подарок сто лошадей, гружёных мешками с рисом. К закату солнца караван прибудет к храму.
На радостях, что у них будет столько риса, монахи решили устроить пир. Хон Киль Тона усадили на самое почётное место, и все наперебой ухаживали за ним.
В самый разгар пира вбежал страж и закричал, что министр прислал караван с рисом.

— Впустите караван во двор и снова закройте накрепко ворота, — приказал настоятель.
— А зачем вы держите ворота на запоре? — спросил Хон Киль Тон.
— Ах, любезный господин, — загнусавил настоятель, — вы, верно, не знаете, что неподалёку от нас живут разбойники. Они хотят ограбить наш храм. Только им это не удастся. У нашего храма крепкие запоры и зоркие стражи.
— Конечно, — сказал Хон Киль Тон. — Никогда им не пробраться в такой храм.
И он попросил положить ему в чашку варёного риса.
Все монахи с жадностью ели и пили. Вдруг Хон Киль Тон вскрикнул и схватился за щёку.
— Что с вами, почтенный господин? — спросил настоятель.

Вместо ответа Хон Киль Тон вынул изо рта камешек, который он сам незаметно положил в рот, и сердито закричал:
— Неужели мой отец прислал меня сюда для того, чтобы я ел камни? Как вы осмелились подать такой рис сыну королевского министра?
Все монахи испуганно склонили вниз свои бритые головы.
В это время, по знаку Хон Киль Тона, двадцать его братьев, пришедших с караваном, ворвались в комнату и начали вязать монахов толстыми верёвками.
Монахи завопили, и на помощь к ним бросилась монастырская стража.
Но тут вдруг ожили все сто мешков с рисом, которые привёз караван. В каждом мешке вместо риса находился человек и ждал сигнала, чтобы расправиться с нечестными и жадными монахами. Скоро все монахи оказались связанными.
Перед тем как покинуть храм, Хон Киль Тон созвал всех бедняков, которых монахи заставляли работать на себя. Каждому бедняку он дал из кладовых храма мешок с рисом, мешок с деньгами и осла. Бедняки нагрузили всё своё богатство на ослов и поспешили в отдалённые леса. А Хон Киль Тон и его товарищи сели на лошадей и отправились к себе в горы.

Там они сказали Хон Киль Тону:
— Ты доказал нам свою силу, свой ум, свою хитрость. Мы видели твою любовь к бедным. Отныне будь старшим среди нас.
Хон Киль Тон согласился быть старшим.
С этого дня королевским чиновникам в Корее не стало покоя. Везде их подстерегали Хон Киль Тон и его друзья.
Каждый день Хон Киль Тон делал какое-нибудь доброе дело: бедной невесте он дарил на свадьбу мешок денег и шёлковые одежды, голодному — мешок риса, крестьянину — быка, рабу — свободу. У жестоких чиновников и монахов он отнимал всё: деньги, золото, скот.
И вот весть о подвигах Хон Киль Тона дошла до короля. Разгневался король, вызвал к себе правителя Сеула и сказал:
— Хон Киль Тон — сын твоей рабыни. Приказываю тебе поймать его и привести на верёвке к моему дворцу. А не поймаешь — я отрублю тебе голову.
Вспомнил тут губернатор предсказание мудреца, что он погибнет из-за Хон Киль Тона, и решил обязательно поймать своего бывшего раба. Не знал, видно, правитель, что нельзя поймать того, кого прячет народ.