Белый мустанг (индейская)
- Подробности
- Категория: Сказка народов Америки
Белый мустанг (индейская сказка)
На землях Тавазэнта, в племени дакота, у знаменитого колдуна — Медвежьего Клыка — воспитывался мальчик. Колдун выбрал его среди многих других потому, что он отличался большой силой, избегал сверстников, пренебрегал их забавами и предпочитал один, скрытый от посторонних глаз, совершенствоваться в метании томагавка, во владении ножом и копьём.
Когда мальчику было десять лет, он ловко набрасывал лассо на скачущего коня и осаживал его на месте, что не всегда удавалось даже опытным охотникам. С каждым днём он становился всё более сильным и ловким.
Зоркие глаза старого колдуна уже давно следили за его поступками. Они хорошо видели, что мальчик в будущем мог бы стать или большим вождём, или колдуном. Вот и решил он сделать из мальчика достойного наследника и взял его в свой шатёр.
Маленький индеец — ути — стойко выдержал испытание кровью и в первый раз, с кровоточащими ранами, после таинства посвящения станцевал при лунном свете танец мужчины. Дали тогда ему имя — Быстрый Ветер.
Через много лет, когда он уже научился всем тайнам заклинаний и мудрости своего наставника, он решил отправиться в горы, чтобы добыть себе в жёны прекрасную Пахайо. Она жила на разноцветной радуге, а осенью и весной указывала дорогу диким птицам, летевшим с севера на юг и с юга на север.
— Хороша Пахайо! — говорила ему мать, когда он приходил в шатёр своих родителей. — Волосы ее стелются до самой земли, а на лбу светится разноцветная лента, переливающаяся всеми красками. Да, счастлив будет тот, кто возьмёт её в жёны, потому что Пахайо приносит счастье. Она имеет власть над дикими птицами и над водами, падающими с неба. Но, для того чтобы добраться к ней, надо быть великим воином, ведь дорогу туда стерегут злые духи. Если кто-нибудь возьмёт её в жёны, злым духам грозит погибель и низвержение в вечную темноту.
Оберегает её и отец, старый Дух Горных Водопадов. У него надо просить руки Пахайо. Он согласится отдать свою дочь только воину с чистой душой и мужественным сердцем, с большой отвагой и силой, не знающему страха, злобы и лжи. Дух Горных Водопадов обитает в гранитной скале на вершине большой горы, а ту скалу может отворить только тот, в чьём сердце — настоящая отвага и настоящая любовь к Пахайо.
Наслушался тех рассказов Быстрый Ветер и целыми днями только и думал о том, как преодолеть преграды. Однажды, после большого дождя, когда радуга была ярче, чем обычно, Быстрый Ветер сказал матери:
— Мама, приготовь мне полный колчан стрел, приготовь краски, чтобы я мог раскрасить своё тело в боевые цвета, наточи мне томагавк и нож: я иду в высокие горы, чтобы сразиться со злыми духами. Я должен дойти до Духа Горных Водопадов и попросить у него руки его дочери, чтобы привести тебе невестку. По дороге я должен побороть злых духов, чтобы не было больше на свете зла.
Мать взглянула на сына, на чёрные пряди волос, спадавшие ему на плечи и схваченные на лбу повязкой из шкуры гремучей змеи, посмотрела на резкие, выразительные черты лица, на плотно сжатые губы. Она заглянула в его чёрные глаза, сияющие, как две звезды на тёмном небе. Она обняла взглядом его крепкую грудь, высоко поднятую, как два щита воина, его могучие плечи и руки, ломавшие челюсти медведям. Она поглядела на его сильные, словно два дуба, ноги — проворные, догоняющие на бегу оленя, — и отозвалась:
— Поезжай, сын мой, и освободи племена от всего злого. Дети и девушки будут славить в песнях твою доброту и отвагу.
Она окунула свои пальцы в жёлтую краску и провела поперечные полосы на теле сына. А вдоль лица провела чёрные полосы, которые соединялись с белыми у носа, а потом вместе, вокруг губ, сбегали на подбородок. Медвежьим салом натёрла волосы юноши и дала ему пемикан — высушенное и растёртое в порошок мясо:
— Это тебе на дорогу, чтобы ты не знал голода.
Быстрый Ветер надел кожаные штаны, обшитые по швам бахромой, узорно вышитые и разукрашенные иглами дикобраза мокасины, взял в руки головной убор, каждое перо которого свидетельствовало о славном подвиге. Пучки пушистых перьев обозначали число убитых врагов, а насечки на основаниях перьев и раскрашенные красным цветком узоры рассказывали, сколько ран нанёс Быстрый Ветер своим врагам и сколько ран получил он сам.
Величественно выглядел юноша на фоне шатра своего отца. Медвежьи и оленьи черепа, волчьи шкуры и бизоньи рога, оружие, добытое у врагов: палицы, топоры, копья, луки, щиты, сделанные из семи слоев шкуры чёрного медведя, — всё это говорило об отваге.
О, великим охотником и великим воином был Быстрый Ветер!
Когда же все приготовления были закончены, юноша выбрал самое лучшее оружие, встал перед шатром и три раза протяжно свистнул. В другом конце селения раздалось радостное ржание, и к шатру прискакал чёрный мустанг.
Молодой воин одним прыжком вскочил на него. Он повернулся к матери, попрощался с ней улыбкой и поднятой ладонью и, напевая боевую песню, тронулся в путь.
Он уже скрылся за громадными изломами скал, а мать всё ещё стояла перед шатром и смотрела в ту сторону, куда уехал её сын. До неё долетали слова удалявшейся боевой песни:
Глаза мои видят много врагов —
хитрых, коварных, жаждущих крови.
Гибкий мой лук, напряги тетиву,
стрела, обозначь своим свистом путь смерти...
Быстрый Ветер скакал на своём коне через покрытые цветами прерии, проезжал селения степных индейцев, и всюду его встречали с уважением и радостью.
Слава его летела впереди него и открывала дорогу к каждому племени.
После долгого путешествия он оказался далеко, в чаще леса. Была уже поздняя осень. А когда снег одел в белый мех деревья и землю, он подъехал к селению, где жили злые Чёрные Духи. Он слез с коня и бесшумно стал приближаться к большому шатру, в котором горел костёр. Вдруг из снежной ямы выскочил громадный волк, ощетинил на спине шерсть, ощерил клыки. В его горле раздалось грозное, приглушённое клокотание.
Быстрый Ветер взглянул на него и сказал:
— Закрой пасть, лесной брат, и не вздумай завыть! Заклинаю твоё волчье племя и приказываю тебе, чтобы ты тотчас же заснул в своей снежной яме!
Волк поджал хвост, выгнул дугою спину, опустил морду и молча, дрожа всем телом, повиновался приказу молодого колдуна.
Индеец приблизился к шатру духов так тихо, словно лёгкий ветерок, проделал в шкуре небольшое отверстие и заглянул внутрь.
Грозный Кабинока — владыка Севера, — укутанный белым мехом со снежными косичками, с глазами из льдин, сидел у стены со своими ветрами и морозами и дул в ледяную флейту. Маленькие, страшные, безголовые чудовища — Май-май-гвени — били в барабаны с таким чудовищным смехом, от которого скрючивались в страхе даже столбы шатра.
Духи ядовитых змей лежали клубками у стены и слушали Песню Костей, которую пел Дух Смерти — Кен Маниту, — восседая на куче черепов в головном уборе из человеческих и звериных рёбер.
Рядом с ним очень старый Дух Горных Лавин с могучими ладонями и растрёпанными волосами мурлыкал песню Чёрного Бога с ледяной горы.
Быстрый Ветер одним взмахом ножа распорол шкуру шатра и вскочил внутрь.
Чёрные Духи прервали свои грустные песни, а строгий Кабинока встал из своего угла и крикнул:
— Кто ты такой? Мой волк чует каждого чужого и разорвёт в клочья, а на тебя он даже не заворчал и позволил тебе подойти. Ты кто? Говори!
— Я — великий колдун, — ответил Быстрый Ветер.— Прибыл я к вам не без мудрости и силы, не без заклятий добрых духов, не без совета своего племени. Волк не завыл, увидев меня, Кабинока, потому, что моя мать купала меня по четыре раза летними ночами, а зимними ночами — по восемь раз, чтобы научился я Песне Рек и охранял ею себя от зла. Белый снег осыпал зимою моё голое тело и морозил мои мышцы, чтобы я мог оградить себя от ваших чар и был сильным, как стадо бизонов, которое сметает всё на своём пути. На моей стороне — доброта, тепло и солнце, улыбка, радость и мудрость. Давайте поборемся — и увидим, кто победит!
И запел Быстрый Ветер боевую песню своего племени, и сколько славных подвигов молодой колдун воспел в своей песне, столько огромных тяжёлых каменных глыб навалилось на ноги злым духам, так что они не могли пошевелиться под этими грудами.
Быстрый Ветер исполнил победный танец вокруг пленных духов. Он хватал их своими сильными руками и разбрасывал по безрыбным озёрам, по песчаным пустыням, по дремучим лесам и бурным рекам.
— Не будете больше никогда своим сборищем докучать людям, а поодиночке вы не страшны горячим и смелым сердцам! Живите так в одиночестве и гнусности, пусть плесень да мох покроют ваши тела, как поваленные и сгнившие стволы старых деревьев.
И там, где падал злой дух, сразу же воспламенялись деревья, скалы трескались от горячего и злого дыхания, вскипали воды и с грохотом разбивались о каменистые берега.
Быстрый Ветер разбросал всех духов. Пожалел и оставил только одного — очень, очень старого Исоку, в чёрном как ночь султане из перьев.
— Почему ты пощадил меня, отважный воин? — спросил старик.
— Потому, что ты очень стар и уже никому не причинишь зла. Вот поэтому и оставляю тебя в покое.
Исока отошёл с опущенной головой, тяжело волоча ноги. А лишь только он скрылся из виду за деревьями, сразу же пустился юношескими прыжками на Красную Реку и там, среди нагромождения диких скал, превратился в юношу.
Быстрый Ветер свернул шатёр, оседлал коня и поскакал ещё выше в горы — к Духу Водопадов.
Много дней ехал он в сторону острых скал, преодолевая стремительные горные реки, проходя тёмные каньоны, кишащие гремучими змеями. Не боялся их Быстрый Ветер, ведь против них у него было сильное заклятие. Словами этого заклятия он умел вызывать ядовитых змей из расщелин и усыплять их песней, а его мустанг дробил своими копытами их головы. Быстрый Ветер проходил высокие горные перевалы, где жили грозные, старые медведи, но они уступали ему дорогу, боясь силы его заклятий и могучего томагавка, которым он владел лучше, чем они своими когтями и клыками.